Аллюзии в творчестве Пратчетта: Анк-Морпорк

[pterry]

С любезного разрешения Эстер хочу сделать репост очень интересного, как мне показалось, ЖЖ-текста "Аллюзии в творчестве Пратчетта: Анк-Морпорк". Автор, кстати, обещала продолжение. Далее - текст Эстер

Большая часть событий в 40 романах о Плоском мире происходят в его крупнейшем городе-государстве. И если даже конкретно в нем ничего не случается, то все равно этот город так или иначе принимает участие в повествовании, поскольку именно в Анк-Морпорке сосредоточено все хорошее и плохое, новое и старое, волшебное и прозаическое.
Особенно прозаическое, ибо невзирая на Башню Искусств - символ магии Плоского мира, и Незримый Университет - обитель самых могущественных и просвещенных волшебников, город этот отличается подходом к жизни весьма здравым и откровенно материалистическим.
Анк-Морпорк полон жизни, как заплесневевший сыр в жаркий день, громогласен, как проклятие в храме, многоцветен, как синяк, и кипит бурной деятельностью, как муравейник с дохлым псом посередине.

Существует множество мнений, какой город является его прообразом, но лидера, безусловно два: Нью-Йорк и Лондон.
Прозвище «Большой Койхрен»* - вполне очевидная пародия на «Большое яблоко», которым прозвали Нью-Йорк в 19 веке.

* Койхрен — овощ, произрастающий только в некоторых районах Очудноземья. Обычно достигает двадцати футов в высоту, покрыт колючками цвета ушной серы, и пахнет как муравьед, которому попался особенно вонючий муравей.

Анк-Морпорк, как и Нью-Йорк, первым открыл свои ворота для представителей всех рас, национальностей и видов, собрал их в один огромный плавильный котел - и в итоге сказочно разбогател на этом, ибо, как говорится, «сплавы всегда крепче», а новые дружные сообщества приносили в город не только новые проблемы, но и новые идеи, свежую кровь и новые деньги.

О Лондоне же заставляют задуматься в первую очередь описания знаменитой реки Анк, воду из которой прежде чем проглотить, приходится сперва прожевать. В книгах неоднократно приводятся не самые аппетитные упоминания этой великой реки, что неудивительно, поскольку наглядный пример был у Пратчетта практически перед глазами.
Существует множество лирических описаний прекрасной Темзы, в частности, нам особенно хорошо знакомо знаменитое путешествие троих мужчин в лодке, не считая собаки, Джерома К. Джерома, однако даже самый преданный поклонник Лондона не сможет отрицать тот факт, что река Темза и сейчас не нарзан, а пару веков назад она была просто чудовищно грязной.
Веками жители брали из реки воду, а потом сливали обратно всё то, что из нее получалось, но критической точки ситуация достигла в 19 веке. Город разрастался на глазах, чистильщики выгребных ям не справлялись, и в 1815 г. в Темзу официально разрешили вывести канализацию. Воду при этом продолжали использовать для питья и умывания. К чему это привело, несложно догадаться, начиная с 1840 г. в городе одна за другой вспыхивали эпидемии холеры и тифа, которые с водой в то время никто не связывал, считалось, что виноваты зловредные миазмы в воздухе. И чтобы от них избавиться, надо весь мусор быстренько убрать, а проще всего сразу и сбросить туда же, в реку, чтобы она его унесла подальше.

Легко можно себе представить «реку, текущую кверху дном»: на поверхности тогдашней Темзы могли бы происходить те самые состязания по наводной бегле в которых аркканцлер Наверн Чудакулли завоевывал первые места в студенческие годы. В специальных ботинках с железными подошвами, поскольку простые башмаки вода разъедала за секунды.
В 1858 г. разразилась катастрофа, прозванная «Великим зловонием». Особенно засушливое лето привело к тому, что субстанция в реке, которую уже сложно было назвать водой, сгустилась и зацвела. Аромат в городе стоял такой, что многие жители вынуждены были его покинуть, и в первых рядах сделали ноги суды, Парламент и Палата общин.

Только начавшиеся осенью дожди немного спасли обстановку. А в конце 1859 года был, наконец, создан Столичный совет работ, который в течение шести последующих лет разрабатывал ключевые элементы лондонской канализационной системы и прототипов первых водоочистных сооружений, и «Великое зловоние», наконец, стало отдалённым воспоминанием.
Надо думать, что и в Анк-Морпорке рано или поздно этот вопрос начнут решать со всей серьезностью, и река Анк несколько утратит свою устрашающую колоритность.



Первая книга о Плоском мире «Цвет волшебства» начинается с того, что волшебник Ринсвинд и Двацветок спасаются бегством из охваченного огнем Анк-Морпорка.
Пламя с ревом неслось по двуединому городу Анк-Морпорку. Там, где его язычки лизали Квартал Волшебников, оно пылало синевой и зеленью, разбавленными необычными искрами восьмого цвета, октарина. Там, где передовые отряды пожара проложили дорогу к чанам и масляным складам, расположенным вдоль всей улицы Торговцев, оно продвигалось сериями взмывающих в небо огненных фонтанов и взрывов. Касаясь связок редких сушеных трав и залезая в кладовые аптекарей, пламя заставляло людей сходить с ума и говорить с богами.
Вскоре весь центральный Морпорк был охвачен огнем, но более богатые и достойные граждане расположенного на другом берегу Анка не растерялись. Мужественно реагируя на создавшуюся ситуацию, они принялись уничтожать мосты. Однако корабли в морпоркских доках, хорошо просмоленные, нагруженные зерном, хлопком и лесом, уже весело горели. Огонь моментально превратил их швартовы в пепел, и тонущие светлячки судов, штурмуя волны реки Анк, понеслись к морю, поджигая по пути прибрежные дворцы и беседки. Общей суматохи добавлял ветер, разносящий во все стороны искры, которые приземлялись далеко за рекой в укромных садиках и овинах.
Дым от радостно пляшущего пламени поднимался высоко в небо -- черная, изогнутая ветром колонна высотой в мили была видна из всех точек Плоского мира.
Пожар, уничтоживший почти весь город, начался с того, что наивный Двацветок не учёл специфику морпоркской психологии и продал владельцу Порванного Барабана страховой полис от пожара. После чего таверна совершенно загадочным образом тут же загорелась.

В 1666 году в Лондоне вспыхнул Великий пожар, который в учебниках истории недаром пишут с заглавной буквы: он лишил крова 70 тысяч человек, при тогдашнем населении центральной части Лондона в 80 тысяч, уничтожил более 13 000 домов, большую часть правительственных зданий, 87 приходских церквей и даже Собор Святого Павла.
Пожар начался в небольшой пекарне и быстро распространился на соседние дома. Притулившиеся друг к другу деревянные здания, зачастую, несмотря на строжайшие запреты, имевшие соломенные крыши, вспыхивали, как порох. Водопровода еще не существовало, а скудных запасов воды из колодцев было недостатчно. Пожарной службы в городе в те времена тоже не было, огонь тушили организованные отряды местных жителей. Наиболее действенным методом считалось разрушение соседних зданий, дабы воспрепятствовать распространению огня. Однако, в ту ночь лорд-мэр счёл пожар незначительным и не отдал такого приказа, что стало роковой ошибкой. Пожар сам не унялся, а когда опытные огнеборцы начали действовать, было уже поздно, весь город превратился в огненный котел.
Мэр проявил крайнюю некомпетентность, а потом и вовсе скрылся, бросив город на произвол судьбы. Власти даже пытались запереть ворота города, чтобы принудить жителей активнее тушить пожар, но это закономерно привело только к большей панике и бунтам. В конце концов, когда огонь добрался до дворца, самому королю пришлось вмешаться. Он организовал командные пункты в городе и распорядился привлекать всех крепких мужчин в оплачиваемую пожарную службу. Использовали порох, организовывая противопожарные взрывы на улицах города, отделявших горящие районы от уцелевших. Доходило до взрыва целых рядов зданий для создания своего рода просек, которые вместе со сменившимся наконец ветром, принесли результаты, и огонь понемногу утих.

Не сохранилось свидетельств того, что из города при этом выбегали волшебники или сундуки на тысяче ножек, однако уже на следующий год, в 1667 году, некий Николас Барбон учреждает первую страховую компанию, которая специализировалась на страховании от огня.
Не хотелось бы возводить напраслину, но интересно... а не был ли этот Барбон знаком с владельцем той пекарни, которая послужила причиной возгорания? Владелец с семьей при пожаре, кстати, выжил…



Штаб-квартира городской стражи Анк-Морпорка расположена в Псевдополис-Ярде, что является отчетливым намеком на знаменитый Скотланд-Ярд.
В первой книге серии о городских стражниках "Стража! Стража!" (Guards! Guards!) рассказывается о том, как, собственно, здание Псевдополис-Ярда оказалось в собственности Ночной стражи. Изначально помещение этого наиболее жалкого и презираемого подразделения городских служб вполне соответствовало их статусу. Когда-то давно здание, должно быть, производило впечатление, но сейчас большей частью оно пустовало, и некоторые этажи посещались лишь совами и крысами. Собственно, Ночная стража ютилась в паре каморок в отдаленном районе города, где в окна капитана Ваймса назойливо мигала рекламная вывеска старой таверны.
Появление в городе дракона перевернуло многие судьбы, в том числе самого капитана Ваймса и его бравых ребят. Дракон спалил штаб-квартиру Ночной стражи дотла, и леди Сибилла Овнец, впечатленная отчаянной храбростью детективов, выделила им новое помещение из списка своей бесчисленной пустующей собственности. А то, что это роскошное здание располагалось в самом центре Анк-Морпорка, и вид капрала Шноббса или сержанта Колона, среди бела дня вышагивающих по шикарным улицам, произведет на обитателей квартала такое же впечатление, как открытие по соседству чумной больницы, благородную леди волновало мало.

Первые отделения лондонской полиции, первоначально располагались на втором этаже здания во дворе Скотланд-Ярда. Первый этаж занимали Департамент регистрации общественного транспорта и общественная уборная, предназначенная для посетителей трактира "Восходящее солнце" в доме напротив. Сохранились газетные описания кабинета директора Департамента уголовных расследований, как "одного из лучших в коллекции собачьих будок, в которых располагается штаб столичной полиции".

В 1884 году ирландские террористы подложили в писсуар уборной динамитную бомбу, которая разнесла одну из стен здания. По сравнению с драконом, конечно, повреждения были несущественные, и здание в итоге отремонтировали. Но в 1890 году уголовная полиция все же переехала в Новый Скотланд-Ярд, выглядевший куда более представительно.

В книге «Вещие сестрички» труппа бродячих актёров, в которую входят загадочный подкидыш Томджон и гениальный гном-драматург Хьюл, строит первый в городе настоящий театр с декорациями, оркестром и даже машиной для изображения волн, под названием "Дискум". Для этих целей за "разоряющую сумму" ими был приобретен участок земли на берегу Анка (см. первую иллюстрацию).

Все, кто бывал в Лондоне, конечно же опознают в его очертаниях знаменитый театр «Глобус» (The Globe), построенный на берегу Темзы в 1599 году на средства труппы актёров Lord Chamberlain’s Men, к которой принадлежал не менее гениальный драматург - Шекспир. Театр несколько раз перестраивался, а в 1644 году его снесли.
Современная реконструкция здания театра построена в 1997 году. Расположено оно в 200-300 метрах от прежнего места «Глобуса». Здание реконструировано в соответствии с традициями того времени, и оно стало первым зданием, которое разрешено построить с соломенной крышей после Великого пожара.