Анк-Морпорк, наигравшись со множеством различных форм управления, остановился на форме демократии, известной, как «Один человек – один голос», и все мы, конечно же, знаем, кому принадлежит этот голос.
читать дальшеСветлейший лорд Ветинари, патриций, единоличный правитель города, он же - злобный тиран. Невозмутимый, ироничный, всегда на шаг впереди своих врагов - несмотря на то, что он не является главным героем ни одного из романов Пратчетта, патриций - один из самых популярных персонажей Плоского мира.
Известен своим хитроумием и весьма новаторским подходом к правлению.
Одним из величайших вкладов патриция в надежность функционирования гигантской машины под названием Анк-Морпорк стала легализация древней Гильдии Воров. Причем сделано это было сразу, как только патриций вступил во власть. Он рассуждал совершенно логично: преступность всегда сопровождала нас, и если от этого никуда не деться, то пусть она, по крайней мере, будет ОРГАНИЗОВАННОЙ.
Исходя из этого, к гильдии обратились с призывом выйти из подполья и построить свой Дом Гильдии, занять законное место на городских банкетах и открыть собственный колледж с краткосрочными курсами, дипломами, всеми необходимыми официальными печатями и так далее. В обмен на сокращение численности Городской Стражи воры, честно глядя в глаза патрицию, пообещали не превышать устанавливаемый ежегодно уровень преступности.
При такой постановке вопроса, счел лорд Ветинари, все смогут прогнозировать ситуацию, и хаос жизни лишится значительной части своей неопределенности.
Затем, короткое время спустя, патриций вновь собрал ведущих воров и сказал: о, кстати, имеет место еще кое-что. В чем проблема? Ну, понимаете… Мне теперь известно, кто вы такие, сказал он. Я знаю, где вы живете. Знаю, на каких лошадях ездите. Знаю, где ваши жены делают прическу. Знаю, где ваши прелестные детишки, а сколько им сейчас, о, как быстро летит время – итак, я даже знаю, где они играют. Так что, надеюсь, вы не забудете, о чем мы договорились? В конце своей речи он улыбнулся.
Ворам тоже пришлось улыбнуться.
Таким образом, патриций сделал воров ответственными за воровство, со всеми вытекающими: созданием стабильных рабочих мест, пенсионными выплатами сотрудникам, отчетностью и, главное, чётким контролем за соблюдением правил. Любой нелицензированный вор в Анк-Морпорке сочтет за счастье попасться городской страже, ибо уютная камера - ничто по сравнению с мерами, которыми лицензированные воры встречают незваных гостей. Что же касается жителей, то они могут выбирать: уплатить ли скромный годовой взнос или пойти на риск пережить разок-другой цивилизованное ограбление в пределах установленных лимитов (телесные повреждения по выбору), получить квитанцию и быть спокойным за свое имущество до следующего года.
Что же до Гильдии Убийц, то жители Анк-Морпорка резонно полагают: любой достаточно значимый человек, имеющий врагов, которым по карману оплатить его убийство, имеет и возможности для обеспечения своей защиты. Ну а если он слишком беспечен или глуп для этого... что ж, естественный отбор в действии.
Система, конечно, довольно оригинальная, но тем не менее, она обеспечила Анк-Морпорку многие годы стабильности и процветания.
Под его правлением, впервые за тысячу лет, Анк-Морпорк ФУНКЦИОНИРОВАЛ. Нельзя сказать, что правление это было особо справедливым или демократичным, зато все работало. Лорд Витинари ухаживал за городом, как ухаживают за кустом в английском парке — там поощряя рост, здесь отстригая лишнюю веточку. Говорили, что патриций терпим абсолютно ко всему, за исключением того, что угрожает городу.
Рабочее место патриция – это простой деревянный стул у подножия пустующего золотого трона королей Анк-Морпорка. Любой фанат «Властелина колец» в этом образе мгновенно опознает престол Гондора и скромное кресло наместника около его ступеней.
Образ патриция является аллюзией сразу нескольких исторических личностей.
В первую очередь это, конечно, Никколо Макиавелли (1469-1527), чье имя стало нарицательным для обозначения хитроумного и изворотливого политика.
Идеи Макиавелли сформировали само понятие политики. В своей знаменитой книге «Государь» он подробно рассмотрел и описал все модели поведения правителей и напрямую заявил о том, что ради блага государства правитель не только имеет право, а фактически обязан плевать на любые договоренности, понятия морали и прочие условности, иными словами: «цель оправдывает средства».
Из-за этой точки зрения Макиавелли считается закоренелым циником, возникло даже понятие «макиавеллизм» - высказывание не слишком приятное, даже иногда возмутительное с моральной точки зрения, но зато логичное и очень точное.
В наши времена уже очевидно, что те государи, которые мало заботились о благочестии и умели хитростью заморочить людям мозги, победили в конце концов тех, кто полагался на свою честность.
Чтобы узнать, что должно случиться, достаточно проследить, что было… Это происходит от того, что все человеческие дела делаются людьми, которые имели и всегда будут иметь одни и те же страсти, и поэтому неизбежно будут давать одни и те же результаты.
Чтобы сходство стало совсем уж очевидным, Ветинари на досуге пишет книгу «Слуга», в которой излагает очень похожие идеи.
| Макиавелли | . . | Ветинари |
| Иногда судьба посылает врагов, чтобы дать государю случай победить их и возвыситься. Однако многие полагают, что мудрый государь и сам должен, когда позволяют обстоятельства, искусно создавать себе врагов, чтобы, одержав над ними верх, явиться еще в большем величии. | . . | Патрицию не нравилось слово «диктатор». Оно оскорбляло. Он никогда никому ничего не диктовал. Да это было и ни к чему, вот в чем прелесть. Большую часть своей жизни он занимался тем, что изо всех сил поддерживал нынешнее состояние дел. Разумеется, существуют группировки, жаждущие его ниспровержения, — это правильно и уместно, так и должно быть в живом, функционирующем обществе. И здесь тоже нельзя сказать, что он кого-то там притесняет. Ведь он лично основал большинство таких группировок. И самое прекрасное заключается в том, что почти все свое время они проводят в междоусобных сварах. |
| Люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества. О людях в целом можно сказать, что они неблагодарны и непостоянны, склонны к лицемерию и обману, что их отпугивает опасность, влечет нажива. Люди всегда дурны, пока их не принудит к добру необходимость. |
. . | - Гигантское волнующееся море зла, - произнес он почти таким тоном, каким говорят о частной собственности. - Где-то, конечно, оно бывает и помельче, однако где-то - о! - где-то оно намного глубже. Но люди вроде вас сооружают маленькие плотики из правил и туманно благих намерений и говорят: «Вот оно, противоположное, и оно в конце концов обязательно победит!» Поразительно! Он добродушно похлопал Ваймса по спине. - Там, внизу, - продолжал он, - живут люди, которые последуют за любым драконом, поклонятся любому богу, проигнорируют любое беззаконие. Из какой-то своей тоскливой, скучной, бытовой плохости. Я говорю не о творческой, высокой мерзости великих грешников, а о ширпотребе душевного мрака. О, так сказать, грехе, лишенном всякого намека на оригинальность. Они принимают зло не потому, что говорят «да», а потому, что не говорят «нет». |
Фамилия патриция связывает его образ также со знаменитым флорентийским семейством, подарившим миру четырех римских пап, двух королев и еще множество выдающихся личностей.
Медичи / medicine / veterinary / Ветинари
По легенде один из предков Медичи был врачом Карла Великого, отчего весь род получил эту фамилию.
Козимо Медичи (1389-1464), основатель династии, политический деятель, один из выдающихся государственных людей своего времени. Купец и банкир, владелец крупнейшего в те времена в Европе состояния.
Будучи избранным главой государства, Козимо оставался простым гражданином, не приняв никакого титула и не изменяя республиканской формы правления. Был известен также своим аскетизмом и скромностью, не признавал богатых одеяний и украшений, хотя тратил большие деньги на благоустройство Флоренции и развитие науки и ремесел. За годы его правления Флоренция превратилась из довольно заурядного города в жемчужину Италии, в которой процветали науки, искусство и ремесла.
Чтобы управлять городом, подобным Анк-Морпорку, нужно обладать особым складом ума, и лорд Витинари им обладал. Патриций вообще был выдающейся личностью.
Он неоднократно дурачил и приводил в ярость основных купцов и торговцев Анк-Морпорка, но достиг в этом таких высот, что они уже давным-давно отказались от всяких попыток убить его и теперь занимались тем, что боролись за место под солнцем исключительно друг с другом. И все равно, даже если бы нашелся смельчак, попытавшийся покуситься на жизнь патриция, ему пришлось бы изрядно попотеть, выискивая участок плоти достаточно большой, чтобы туда можно было вонзить кинжал.
Другие господа ублажали себя жаворонками, фаршированными павлиньими языками, но лорд Витинари всегда считал, что стакан кипяченой воды с ломтиком чёрствого хлеба — это элегантно и сытно.
И это отчасти бесило. Казалось, у патриция нет ни одного видимого порока. При взгляде на его бледное лошадиное лицо в голову лезли всякие мысли о склонности к темным делишкам с участием кнутов, иголок и женщин в темницах. Прочая знать только оценила бы это. Нет ничего плохого в кнутах и иголках, главное — умеренность. Но патриций коротал вечера за изучением докладов, иногда позволяя себе такое волнительное переживание, как игра в шахматы.
Ходил он большей частью в черном. Однако это не был тот впечатляющий черный цвет, характерный для одежды наемных убийц; скорее, то был трезвый, слегка потертый черный цвет, выбранный человеком, который не хочет попусту тратить время по утрам, размышляя, что сегодня надеть.
Внешними признаками сходство не ограничивается: Козимо Медичи, можно сказать, был первым политиком, который всерьез осознал, что капитал – это само по себе сила куда существеннее, чем армии, арбалеты и мечи. Это сейчас мы понимаем влияние мировой экономики на политику, да и то не все и не всегда. А по тем временам тот факт, что какой-то банкир, пусть даже и владелец крупнейшего в Европе банка может влиять на международные отношения куда существеннее, чем многие короли, был для многих в новинку. Венеция или Неаполь, решив повоевать против Флоренции, вдруг по необъяснимой причине обнаруживали, что поставщики оружия и провизии внезапно взвинчивают цены, наемники не желают наниматься по прежнему курсу, и вообще, деньги в казне тают на глазах. Пока там задумывались над причинами такого явления, от Козимо приходил посол и объявлял, что если не прекратить выпендриваться, то можно ведь и окончательно обанкротится...
У Анк-Морпорка до сих пор было множество врагов, но враги эти, чтобы финансировать свои армии, были вынуждены занимать деньги у того же Анк-Морпорка, под грабительские проценты. Поэтому уже много лет не было ни одной крупной войны. Анк-Морпорк сделал войны нерентабельными.
Тысячи лет назад образовалась Морпоркская империя, которая заявила всему миру: «Не воюй, не то я уничтожу тебя». И сейчас произошло то же самое, только слова, обращенные к миру, были несколько иные: «Если ты будешь воевать, мы отзовем закладные. И, между прочим, ты наставил на меня МОЮ пику. И это я заплатил за щит, который ты держишь. И сними мой шлем, когда разговариваешь со мной, ты, маленький вонючий должник!»
Помимо этого, патриций неоднократно озвучивает идеи, поразительно похожие на высказывания Вольтера, Черчилля и Рузвельта. Вообще, он человек необычайно образованый во всех областях, к примеру, в своих заметках он вывел специальный термин для Убервальда и прилегающих областей: «страны с оборотнической экономикой». Казалось бы, просто очередная шутка, в этих странах и правда водятся оборотни, большое дело, однако, она звучит совсем по-иному, если знаешь, что в 1980-90 годах в западной политэкономии страны восточной Азии реально именовались «странами с тигриной экономикой».